Вечная жизнь - Страница 124

124

— Если мое самое горячее желание не может быть исполнено, — сказал он сам себе, — я должен поставить перед собой совершенно определенную цель и стремиться к ней изо всех сил, по крайней мере, весь сегодняшний день. А, следовательно, я больше всего на свете желаю управлять Силем, и это сейчас самое горячее мое желание.

Затем, чтобы успокоить мстительного Фрикса, он сказал вслух:

— Я собираюсь использовать этот амулет, чтобы добиться очень важных для себя целей, среди которых может находиться и управление Силем. Я убежден, что владеющий амулетом имеет на это право.

Слай громко и иронически расхохотался:

— Сперва ты должен убедить в этом Дерву Кориме. Она из дома Домбера, мрачного и злонамеренного. С виду она всего лишь юная девушка, но ее так же можно назвать беспечной, как и лесного зверя гру. Бойся Дерву! Она прикажет бросить и тебя, и амулет на морское дно.

— Если ты до такой степени боишься, что это может произойти, — важно заявил Кугель, — то научи меня, в чем сила амулета, и тоща я смогу предотвратить несчастье.

Но Слай упрямо покачал головой.

— Жестокость Дерве Кориме известна, зачем менять ее на прихоти чужеземного бродяги?

За свои речи Слай получил хороший пинок, так что попятился и чуть не сел на песок. Затем Кугель продолжил свой путь вдоль берега. Солнце низко нависло над морем, и он убыстрил свой шаг, торопясь найти место дога ночлега до наступления темноты.

Наконец песчаный берег кончился. Деревья высоко поднимались над землей. Балюстрада, окружающая сады, блестела сквозь листву, чуть ниже на юге стояла ротонда со множеством колонн.

— “Да уж чего-чего, а великолепия здесь хватает”, — подумал Кугель, снова с интересом осматривая амулет. Его временное самое горячее желание — стать правителем Силя — как-то неожиданно перестало быть временным. И Кугель задумался; не выбрать ли ему какое-нибудь другое самое горячее желание — например, научиться понимать язык животных или стать непревзойденным акробатом… С большим сожалением Кугель отказался от этого плана. Да и в любом случае было еще не понятно, действенно ли проклятие обитателя раковины или все это — ерунда.

Тропинка вывела его наверх мимо обычного кустарника и красивых цветов: акации, гелиотропа, черной айвы, гортензии, кустов белой сирени, жасмина. Пляж стал лентой, уходящей в золотой туман заката, и Бембадж Сталл больше не был виден. Тропинка стала ровной, по обеим ее сторонам росли лавровые деревья, и закончилась она овальным, покрытом травой полем, на котором в далекие времена проводили парады и смотры.

На левой его стороне высилась каменная стена с большой церемониальной доской, на которой находился очень древний геральдический знак. Ворота были распахнуты настежь, и выложенная мрамором дорога шла на милю до самого дворца — прекрасно отделанного здания со множеством этажей и зеленой бронзовой крышей. По фасаду дворца шла терраса — дорога соединялась с ней широкими ступенями. Солнце зашло, темнота быстро опускалась с неба. Не зная, где ему можно искать приюта на ночь, Кугель направился прямо к дворцу.

В свое время дорога из мрамора была без всяких сомнений изящна и прекрасна, но давно уже начала ветшать, и лишь сумерки придавали ей прежнюю красоту, хотя и слегка меланхолическую. Справа и слева росли сады, за которыми явно уже давно никто не ухаживал. Мраморные урны, увитые нефритовыми гирляндами, стояли вдоль всей дороги, а ближе к центру находилось несколько постаментов, чуть выше человеческого роста. На каждом из этих постаментов стоял бюст с рунной надписью внизу — такими же рунами, как и те, что были на амулете. Постаменты располагались примерно в пяти шагах друг от друга и тянулись до самой террасы дворца. Первые бюсты были довольно сильно стерты дождями и ветром, но чем дальше, тем отчетливее были видны черты лиц. Постамент за постаментом, бюст за бюстом — каждое лицо недолго смотрело на Кугеля и тут же сменялось другим по мере того, как он приближался к дворцу. На последнем постаменте, неясно видимом в сгущающихся сумерках, стоял бюст молодой женщины. Кугель остановился, как вкопанный: это была та самая девушка из шагающей лодки, с которой он повстречался в северных землях — Дерва Кориме из дома Домбера, правительница Силя.

Вспомнив все, что произошло, Кугель остановился перед массивным порталом. Он расстался с Дервой Кориме отнюдь не дружески, поэтому вполне можно было ожидать, что она затаила на него обиду. С другой стороны, во время их первой встречи она приглашала его во дворец, разговаривая с ним очень тепло. Возможно, она забыла о своей обиде и помнила только те первые минуты их встречи. Кугель, тоже вспомнив ее изумительную красоту, с возбуждением подумал о возможности предстоящей встречи.

Но что если она все же затаила в глубине своей души обиду? Тогда на нее должен будет произвести соответствующее впечатление амулет, если только, конечно, она не попросит, чтобы Кугель продемонстрировал те волшебные силы, которые в нем заключены. Если бы он только знал, как прочитать руны, все было бы проще простого. Но так как от Слая он ничего не добился, ему следовало выяснить все каким-нибудь другим способом, а где еще это сделать, как не во дворце?

Он остановился перед широкими ступеньками, ведущими на террасу. Мрамор весь растрескался, балюстрада вокруг поросла мхом — этого сумерки не могли скрыть. Дворец, казалось, был в лучшем состоянии. Очень высокая арка входа поднималась над террасой, поддерживаемая изящными колоннами с резным узором, который Кугель достаточно ясно смог рассмотреть в темноте. По другую сторону арки виднелись высокие дуги окон, в которых горел тусклый свет, и большой портал!

124