Вечная жизнь - Страница 165

165

Гарстанг, усталый и измученный своей ролью руководителя экспедиции, заговорил первым. Он попытался придать своему голосу веселую уверенность.

— Мы дошли сюда, мы восторжествовали над ужасной Серебряной пустыней! Теперь нам осталось только найти какое-нибудь изображение Гильфига и совершить наши обряды. Затем мы сможем вернуться в Эрзе Дамат, а блестящее будущее нам обеспечено!

— Все это очень хорошо, — ворчал Малч. — Но где нам искать это изображение? И справа, и слева — одинаковый пустынный берег.

— Мы должны верить в то, что нас будет направлять Гильфиг! — заявил Субкул.

Он нацарапал стрелку на куске дерева, а затем дотронулся до нее священной лентой. Потом громко воззвал:

— О Гильфиг! Направь нас!

И бросил кусочек дерева высоко в воздух. Когда он упал, стрелка указывала на юг.

— Мы должны двигаться на юг! — вскричал Гарстанг. — На юг к святому изображению!

Но Малч и несколько других пилигримов, казалось, вовсе не были воодушевлены таким указанием.

— Неужели ты не видишь, что мы измучены практически до смерти? По моему, мнению Гильфигу следовало бы направлять нас, а не покидать, оставляя в нерешительности.

— Гильфиг только что направил наши стопы! — возмутился Субкул. — Разве ты не заметил, куда указывала стрела?

Малч сардонически хмыкнул и сказал своим сорванным и охрипшим голосом:

— Любая палка, брошенная вверх, должна упасть, и она с тем же успехом могла указать на север, как и на юг.

Субкул в ужасе отпрянул назад.

— Ты кощунствуешь!

— Ничего подобного, просто я не уверен, что Гильфиг слышал твое заклинание или, возможно, ты не дал ему времени подумать как следует. Брось свою палку сто раз, и если каждый раз стрелка будет указывать на юг, я в ту же секунду поспешу в этом направлении.

— Очень хорошо, — сказал Субкул. Он опять воззвал к Гильфигу и бросил деревянную дощечку высоко в воздух, но когда она упала на землю, стрелка на сей раз показывала на север.

Малч промолчал. Субкул заморгал глазами, затем покраснел.

— У Гильфига нет времени на дурацкие игры. Он направил нас один раз, и счел этого вполне достаточным.

— Я не убежден, — сказал Малч.

— И я.

Гарстанг умиротворяюще воздел вверх руки.

— Мы пришли в далекие земли, мы путешествовали вместе, пили и ели вместе, спали вместе, вместе боролись и страдали, так давайте же сейчас не будем ссориться друг с другом!

Малч только пожал плечами.

— Мы не пойдем на юг вслепую, — сказал он.

— Что же тогда ты предлагаешь? Пойти на север? Или вернуться в Эрзе Дамат?

— В Эрзе Дамат? Без припасов, с четырьмя вьючными животными? Ха!

— Тогда пойдем на юг в поисках облика Гильфига. Малч еще раз упрямо пожал плечами, что только разозлило Субкула.

— Пусть будет так! Кто пойдет на юг, становитесь по эту сторону. Те, кто остается с Малчем, — по эту!

Гарстанг, Кугель и Касмир присоединились к Субкулу, все остальные остались с Малчем — группа из одиннадцати человек. Они сейчас стали перешептываться друг с другом, в то время как четыре пилигрима внимательно наблюдали за ними.

Одиннадцать человек поднялись на ноги.

— Прощайте!

— Куда вы идете? — спросил их Гарстанг.

— Неважно. Идите и ищите святилище, если вы считаете, что должны это делать, а мы займемся своими делами.

Коротко попрощавшись, они направились к деревне людей-ящериц, где впоследствии убили всех самцов, сточили самкам зубы, одели их в тростниковые наряды и объявили себя повелителями деревни.

Тем временем Гарстанг, Субкул, Касмир и Кугель шли на юг по берегу моря. К ночи они разбили лагерь и поужинали моллюсками и крабами. Наутро они увидели, что вьючные звери сбежали.

— Такова воля Гильфига, — сказал Субкул. — Теперь нам остается только найти его изображение и умереть!

— Будь отважен! — пробормотал Гарстанг. — Не надо предаваться отчаянию!

— Что еще нам остается? Увидим ли мы опять когда-нибудь долину Фолгуса?

— Кто знает? Сначала нам надо совершить обряды перед изображением Гильфига.

Они продолжали свой путь, не останавливаясь, весь следующий день. К ночи они почувствовали слишком сильную усталость для того, чтобы разбить лагерь, и просто повалились на прибрежный песок.

Море расстилалось перед ними, круглое и плоское как стол, такое спокойное, что заходящее солнце просто отражалось в нем без обычной солнечной дорожки. Устрицы и крабы вновь послужили пилигримам скудным ужином, после чего все устало расположились на песке и уснули.

Примерно через час-другой после полуночи Кугель был разбужен звуками музыки. Взглянув на море, он увидел, что на воде возник призрачный город.

Изящные башни поднимались высоко в небо, освещенные блуждающими огоньками белого света, которые медленно плыли вверх и вниз.

По улицам и бульварам города ходили толпы веселящихся людей в белых сверкающих одеждах. Они дули в изящные рожки, извлекая из них нежные звуки. Барка, вся заваленная шелковыми подушками, проплыла мимо, развернув свой огромный шелковый парус. Фонари, горевшие на ее корме и носу, освещали царящее на палубе веселье: многие пели и играли на флейтах, остальные пили вино из хрустальных бокалов.

Кугель уставился в ночь, и сердце его защемило от тоски, какой он никогда не знал раньше. К своему удивлению, он обнаружил, что стоит на берегу моря у самой воды, и что Субкул, Гарстанг и Касмир стоят рядом с ним.

165