Кугель осторожно продолжал грести через озеро, считая каждый свой гребок и глядя на звезды.
— Двести гребков к востоку… сто гребков к северу, двести гребков к востоку… пятьдесят гребков к югу…
Так Кугель и греб, а справа и слева все время слышались чавкающие, свистящие звуки, издаваемые водой, закручивающейся в водовороты.
— Вот теперь достаточно, — сказал он. — Мы в безопасности, и нам многое надо обсудить с тобой вдвоем.
Девушка сжалась у борта лодки. Кугель осторожно сделал несколько шагов и приблизился к ней.
— Вот и я, твой муж! Неужели тебе не радостно, что мы наконец-то одни? Правда, моя комната в гостинице была намного удобнее, но сойдет и лодка.
— Нет! — вскричала она. — Не трогай меня! Эта свадебная церемония не имела никакого значения — всего лишь трюк, чтобы обмануть тебя и уговорить стать Часовым.
— Лет на шестьдесят, не правда ли, пока я на самом деле не сойду с ума, и не зазвоню в колокол? Когда я предамся такому отчаянию, что мне будет все равно, что со мною сделают?
— Но это не моих рук дело! Я виновата только в невинной шутке. Но что станет с Булем? Никто на наблюдает, и заклинание потеряло силу!
— Тем хуже для бессовестных жителей Буля! Они потеряли свои сокровища, свою самую прекрасную девушку, и когда наступит день, Магнац придет к ним.
Марлинка испуганно вскрикнула, но крик ее утонул в густом тумане.
— Никогда не произноси этого проклятого имени!
— А почему? Я буду кричать его так, чтобы они разнеслось по всему озеру и еще дальше! Я сообщу Магнацу, что заклинание больше не действует, и он может прийти и отомстить!
— Нет, нет, не надо!
— Тогда ты должна вести себя со мной так, как я ожидаю от тебя.
Плача девушка повиновалась ему. Наконец красный свет зари проник сквозь туман. Кугель поднялся в лодке, но ориентиры на земле еще не были видны, скрытые густым туманом.
Прошел еще один час, и взошло солнце.
Жители Буля, уже, должно быть, обнаружили, что их Часовой исчез, и вместе с ним и часть их сокровищ Кугель усмехнулся, а ветер в это время начал потихоньку разгонять туман, открывая те ориентиры на земле, которые он наметил себе, наблюдая с купола. Он пошел на нос лодки, и дернул за веревку якоря, но, к его раздражению, якорь крепко зацепился за что-то.
Он принялся тянуть веревку в разные стороны, напрягая все силы, и, наконец, она немного поддалась, Кугель дернул, снизу стали подниматься многочисленные пузыри.
— Водоворот! — вскричала Марлинка в ужасе.
— Нет здесь никакого водоворота, — пыхтя ответил Кугель и дернул еще раз.
Казалось, веревка ослабла, и Кугель принялся вытягивать ее наверх. Поглядев через борт лодки, он неожиданно увидел перед собой огромное белое лицо. Якорь застрял в ноздре неведомого существа. Пока Кугель ошарашенно смотрел, веки существа дрогнули и глаза открылись.
Кугель выкинул веревку вместе с якорем, кинулся к веслам и изо всех сил принялся грести к южному берегу.
Рука величиной с дом высунулась из воды, хватая воздух. Марлинка громко завизжала. Воды озера заволновались, огромная волна кинула лодку к берегу, как щепку, и посередине озера Буль возник Магнац.
В деревне послышался звук предупреждающего колокола — неумолчный его гул.
Магнац встал на колени — вода и грязь потоками стекали с его огромного тела. Якорь, проткнувший ему ноздрю, все еще продолжал висеть на том же месте, и из раны лилась какая-то черная жидкость. Он поднял огромную руку и игриво ударил ею по лодке. Целое море пены окутало разбитую лодку, разорванный мешок, Марлинку и Кугеля, оказавшихся в воде.
Кугель колотил руками и ногами, пытаясь выплыть, и в результате все-таки вырвался на поверхность. Магнац поднялся на ноги и смотрел на Буль.
Кугель поплыл к южному берегу и с трудом выбрался на землю. Марлинки нигде не было видно, она утонула. Магнац медленно шел через озеро к деревне.
Кугель не стал ждать. Он повернулся и со всех ног бросился в горы.
Горы остались позади; темные пропасти, трещины, каменные каньоны, в которых долго не смолкало эхо — все это сейчас высилось темной массой на севере. Некоторое время Кугель шел среди невысоких холмов, цветом и структурой напоминающих старое дерево, на них росло много черно-голубых деревьев, затем он вышел на едва заметную тропинку, которая сильно петляла, но вела на юг. В конце концов он оказался на огромной равнине. Примерно в полумиле справа от него высились горные хребты, немедленно привлекшие к себе его внимание и вызвавшие в нем какое-то странное нереальное и тоскливое чувство. Он удивленно уставился на них. У него было такое ощущение, что когда-то в прошлом он знал эти горы, но когда, как — память его не давала ответа.
Он собрался было отдохнуть на небольшой каменной площадке, покрытой мягким мхом, но нетерпеливому Фриксу это не понравилось, и он поспешил вцепился Кугелю в печень. Застонав от усталости и боли, Кугель тут же вскочил на ноги, тряся кулаком в том направлении, где, как он предполагал, находился Элмери.
— Никоню! Никоню! Если я отплачу тебе хоть за одну десятую того, что мне пришлось перенести, весь мир ужаснется моей жестокости!
Кугель пошел вперед по тропинке, тянущейся вдоль гор, которые как будто уже когда-то видел. Далеко внизу расстилалась долина заполняя три четверти горизонта тем же цветом, что и покрытая мхом скала, на которой Кугель намеревался было отдохнуть, с черными пятнами лесов и прожилками серо-зеленого, фиолетового и темно-коричневого. Свинцовый блеск двух больших рек исчезал в туманном горизонте.