Вечная жизнь - Страница 143

143

Короткий отдых Кугеля не облегчил его страданий — сильно болели ноги, он хромал, а болтающаяся сумка натерла ему бедро. Еще больше неприятностей доставлял голод, терзавший желудок. Еще одна подлость Никоню! Правда, Смеющийся Маг снабдил его амулетом, который превращал такие несъедобные субстанции, как трава, дерево, рог, волосы и тому подобное, в питательную пасту. Но к несчастью — в этом и заключался черный юмор Мага — эта паста напоминала по вкусу и запаху исходный продукт. Во время своего путешествия через горы Кугель не пробовал ничего, кроме мха, дубовых гнилых веток, перегнивших листьев, травы, а однажды, когда вокруг вообще ничего не было, и определенных отходов, которые обнаружил в пещере бородатого фавна. Ел Кугель машинально, его высокая худая фигура стала совсем тощей, щеки ввалились в скулы торчали, черные брови, которые когда-то так гордо изгибались, свалялись в обвисли. О, много за что придется держать ответ Никоню! И Кугель продолжал идти вперед, обдумывая, как он отомстит Смеющемуся Магу, если только когда-нибудь попадет обратно в Элмери.

Тропинка свернула вниз на широкое каменное плато, где ветер и время изваяли сотни гротескных фигур. Осматриваясь вокруг, Кугель уловил нечто похожее на закономерность в расположении каменных фигур и остановился, задумчиво потирая свой подбородок. Эта закономерность была настолько едва уловимой, что Кугель никак не мог решить, не плод ли это его воображения. Подойдя поближе, он увидел, что каменные фигуры еще более сложны и причудливы, чем ему показалось вначале: нечеткие линии, шпили, неровные башенки, диски, седловины, искаженные сферы, иглы, треугольники, — исключительная по своей сложности резьба по камню — возможность которой даже трудно, если не невозможно, было себе представить. Кугель недоуменно нахмурился, не понимая, кому понадобилось создавать столь сложные формы и зачем.

Он продолжал идти вперед, и через некоторое время услышал голоса и лязганье инструментов. Он остановился, осторожно прислушался, потом опять двинулся вперед и вскоре подошел к группе в пятьдесят человек, самого разнообразного роста — от трех дюймов до двенадцати футов. Кугель шел мимо них весь напрягшись, но, едва взглянув в его сторону, рабочие тут же перестали обращать на него внимание, продолжая выбивать, вырезать, скрести и полировать камень своими инструментами.

Несколько минут Кугель молча наблюдал за ними, затем подошел к мастеру, который стоял в стороне у каменного столика и изучал планы, проверяя качество проведенной работы с помощью хитроумного оптического приспособления.

Казалось, он замечал все сразу, давая инструкции, отдавая приказания, говоря, как исправить какую-то ошибку, показывая, каким инструментом что надо сделать. Чтобы пояснять свои замечания, он пользовался удивительным указательным пальнем, который вытягивался вперед на тридцать футов, чтобы отметить определенную секцию скалы, набросать быструю диаграмму, а затем так же быстро втягивался обратно.

Мастер отошел на несколько шагов назад, по всей видимости временно удовлетворенный проделанной работой, и Кугель подошел к нему поближе.

— Что это за сложная работа, которую вы проделываете, и в чем ее смысл?

— Работа самая обычная, — ответил мастер, в голосе которого чувствовалась огромная преданность своему делу. — Из обычной скалы мы высекаем фигуры по велению волшебника Фарезма… Эй! Эй!

Этот крик был обращен к человеку, ростом фута на три выше Кугеля, который бил по камню заостренным инструментом.

— Ты слишком самоуверен! — Указательный палец вылетел вперед. — Будь очень осторожен в этом соединении, разве ты не видишь, как легко тут колется камень? Произведи здесь удар шестой интенсивности по вертикали, используя полужесткий захват. В этом месте — удар четвертой интенсивности крестообразно, а затем возьми резец и удали стружку в четверть силы!

Когда все опять принялись за работу согласно его инструкциям, он стал изучать лежащие перед ним планы, качая головой и с неудовольствием хмурясь.

— Слишком медленно! Эти ваятели работают так медленно, как будто их отравили, и проявляют просто животную тупость! Только вчера Дэдио Фессадил, вон тот с зеленым платком, использовал девятнадцатигорный замороженный прут, чтобы выточить пот маленького перевернутого карэфуля.

Кугель даже поперхнулся, в изумлении качая головой, потому что никогда в жизни не слышал еще такой белиберды. Потом он спросил:

— Так зачем же вы делаете столь сложные предметы и так тщательно обрабатываете эти скалы?

— Этого я сказать не могу, — ответил мастер. — Работа продолжается уже триста восемнадцать лет, но за это время Фарезм не объяснил нам зачем. Но все должно быть абсолютно точным, потому что он осматривает сделанное нами каждый день к мгновенно замечает любые самые маленькие ошибки.

Тут он отвернулся, чтобы проконсультировать человека, ростом по колено Кугелю, который высказывал свою неуверенность по поводу выполнения какого-то вольюта.

Мастер быстро разрешил проблему, а потом снова повернулся к Кугелю, на сей раз откровенно огладывая его с ног до головы.

— Ты кажешься мне одновременно и умным, и ловким, не хочешь ли ты тоже наняться к нам? У нас не хватает нескольких рабочих категорий полу-эль, или, если ты предпочитаешь более почетное название, мы можем тебе дать работу помощника Разбивателя камней шестнадцати элей. Твое положение, правда, будет в обоих случаях одинаковым, и ты сможешь быстро продвигаться вперед. Как ты видишь, у меня самого четыре эля. Я добился положения Разбивателя камней за один год, Изготовителя форм за три, помощника Шада за десять, и сейчас работаю Главным Шадом вот уже в течении девятнадцати лет. Категория моего предшественника была всего два эля, зато Главный Шад до него был человеком десяти элей.

143