Он продолжал перечислять все, что дает эта работа: питание, свой дом, наркотики по выбору, возможность пользования нимфарием, оплату, которая в начале была десять терций в день, и различные другие преимущества, включая услуги, которые Фарезм оказывал им как волшебник.
— Кроме того, у Фарезма есть университет, где каждый может пополнить свои знания. Сам я записан на несколько курсов: Определение насекомых, Геральдика королей Старого Гомаза, Пение в унисон, Практическая каталепсия и Ортодоксальная доктрина. Нигде ты не найдешь господина более мудрого, чем Фарезм Волшебник.
Кугель сдержал улыбку, видя энтузиазм Главного Шада. Тем не менее в желудке у него урчало от голода и он не стал отказываться от предложения сразу.
— До сих пор мне как-то не приходилось задумываться о подобной карьере, — сказал он. — Ты рассказал мне о таких ее преимуществах, каких я даже и представить себе не мог.
— Верно, об этом мало кто знает.
— Но тем не менее я не могу немедленно ответить тебе — да или нет, Это очень важное решение, и я чувствую, что мне надо его всесторонне обдумать.
Главный Шад, соглашаясь, понимающе закивал головой.
— Мы поощряем осторожность в наших ваятелях, ведь каждый удар должен достичь желаемого эффекта. Чтобы поправить неточность даже шириной в ноготь, надо удалять весь каменный блок, ставить на его место новый, и тогда вся работа начинается сначала. И пока не будут достигнуты нужные результаты, нам не позволят пользоваться нимфарием. А, следовательно, мы не желаем, чтобы всякие там бездельники или люди импульсивные присоединялись к нашей группе.
Фрикс, внезапно сообразив, что Кугель намеревается задержаться здесь, самым свирепым образом выразил все, что думает по этому поводу. Схватившись обеими руками за живот, Кугель отбежал в сторону и, пока Главный Шад с удивлением смотрел на него, горячо стал спорить с Фриксом.
— Как могу я продолжить свой путь без пищи?
Вместо ответа Фрикс впился в него своими колючками.
— Невозможно! — воскликнул Кугель. — Амулет Никоню удовлетворяет потребность в пище теоретически, но мой желудок больше не в состоянии переваривать мох. Не забудь, если я свалюсь замертво, то ты никогда больше не увидишь своего товарища у Никоню!
Фрикс проникся справедливостью этого высказывания и неохотно успокоился. Кугель вернулся к каменному столу. Мастер, Главный Шад, нашел какой-то очередной недочет в сложнейшем каменном узоре. В конце концов Кугелю удалось привлечь его внимание.
— Пока я обдумываю твое предложение насчет работы, которая хотя и имеет множество преимуществ, но занимает слишком много времени, мне необходима будет постель, где я мог бы отдохнуть. Мне также хочется испытать, верно ли все, что ты говоришь, возможно, в течение двух — трех дней.
— Твоя осторожность мне нравится, — заявил Главный Шад. — Сейчас люди кидаются на любое предложение не задумываясь о последствиях. Во времена моей молодости было не так — мы были люди серьезные и осторожные. Я предоставлю тебе возможность попасть в наш лагерь, где ты можешь испытать все, о чем я тебе говорил. Ты увидишь, что Фарезм строг, но справедлив, и только тот, кто бьет по скале, не думая ни о чем, может пожаловаться на него. Но смотри! Вот идет сам Волшебник Фарезм, совершая свой ежедневный обход!
По тропинке шел человек с гордой осанкой, одетый в сверкающий белый плащ. Его походка была бесподобной, желтые волосы похожи на вечернюю зорьку, глаза обращены вверх, как бы в единении с каким-то сверхъестественным существом. Руки его были сложены на груди, и шел он, не переставляя ног. Рабочие, как один, скинули с голов шапочки и низко поклонились, поздоровавшись нараспев, на что Фарезм ответил легким поклоном. Увидев Кугеля, он остановился, быстро осмотрел все, что было сделано за день, затем не спеша направился к каменному столику.
— Все более или менее точно, — сказал он Главному Шаду. — Насколько я вижу, полировка внутренней стороны Эпипроекции 56–16 недостаточно гладкая, и я различаю бороздку на втором зубчике девятнадцатого шпиля. Ни одна из этих ошибок не кажется мне особо важной, и поэтому я не настаиваю на дисциплинарных взысканиях.
— Недоделки будут устранены, а небрежные ваятели наказаны — это по меньшей мере! — воскликнул Главный Шад в страстном порыве. — А теперь я хочу представить человека, который, возможно, примет участие в нашей работе. Он говорит, что не имеет опыта и просит время, чтобы подумать, прежде чем присоединиться к нашей группе. Если он решится, я хочу назначить его на обычный период времени Сборщиком гравия, прежде чем ему можно будет доверить заточку инструментов и предварительные раскопки.
— Да, это будет согласно нашим правилам. Однако… — Фарезм без всякого усилия заскользил вперед, взял левую руку Кугеля и быстро осмотрел его ногти. — Я вижу противоречия четырех сортов.
Тут выражение его лица стало сосредоточенным.
— Тем не менее мне ясно, что тебе лучше заниматься чем-то иным, а не ваянием камня. Я советую искать в другом месте более подходящую для тебя работу.
— Великолепно сказано! — воскликнул Главный Шад. — Волшебник Фарезм демонстрирует никогда не изменяющий ему альтруизм! Чтобы, не дай Бог, мне не ошибиться, я соответственно снимаю свое предложение об устройстве на работу! Так как теперь уже нет повода для того, чтобы полежать на постели или проверить справедливость моих слов относительно того, что имеет здесь рабочий, ты можешь не тратить времени идти своей дорогой.